Люди — создания сексуальной фантазии и одержимости.
Настоящий шаман — тот, «кто достиг видения начала и конца всех вещей, и кто может передать это видение».
Все мы принадлежим к обществу наркоманов, чье поведение контролируется пристрастием к доминирующей пищевой, эмоциональной и ментальной диете, тесно увязанной с антиэкологической, саморазрушительной машиной современной цивилизации.
Культура — в значительной степени дело привычек, заимствованных нами от родителей и окружающих, а затем медленно преобразуемых меняющимися условиями и принятыми нововведениями.
Привычка. Одержимость. Пристрастие. Слова эти — сигнальные знаки на пути все большего убывания свободной воли.
Когда мы преграждаем людям доступ к шаманскому экстазу, мы перекрываем освежающие воды эмоций, проистекающих из глубокой, почти симбиотической, связи с землей. Как следствие этого, возникают и поддерживаются стили общественной жизни с плохой адаптацией, которые способствуют перенаселенности, варварскому отношению к ресурсам и отравлению окружающей среды.
Религиозное использование психоделических растений — предмет гражданских прав; его ограничение является подавлением вполне законного религиозного чувства.
Наша психическая жизнь имеет физические основания.
Религия — во все времена и повсюду, где светлое пламя духа иссякло, — не более, чем суета.
Шаман это гораздо больше, чем просто больной или сумасшедший, он больной, исцеливший сея, он излечился и должен шаманить, чтобы оставаться излеченным.
…
Шаман — это тот, кто достиг видения начала и конца всех вещей, и кто может передать это видение.
…
Высшая цель шамана — оставить тело и подняться на Небо или спуститься в Ад, а не позволить себе быть «одержимым» ими.
Древний Рим, по правде говоря, был величием свинарника, маскирующегося под военный бордель.
Если неуемная болтовня — мать революции, то кофе и кофейни ее повивальная бабка.
Разделить вместе одну пищу — значит стать единым телом. …. Вкушая пищу других, мы становимся едины.
Способы, которыми люди потребляют растения, пищу и психоактивные вещества , вызывают смену ценностей у индивидов и в конечном счете — у целых обществ.
Общество молчаливо поощряет поведение, соответствующее принятым в нем нормам, тем самым поощряя потребление определенных веществ, вызывающих приемлемое поведение.
Большинство не осознает влияния растений на нас и нашу реальность отчасти оттого, что мы забыли о том, что растения всегда были посредниками в культурном отношении между человеком и миром в целом.
Пища может быть переживанием.
Психоактивные вещества, подобно самой реальности, кажется, предназначены для того, чтоб поставить в тупик тех, кто ищет четких границ и легкого разделения мира на черное и белое. То, как мы определяем наше будущее отношение к этим веществам вместе с предлагаемыми ими измерениями риска и благоприятных возможностей, может стать последним словом о наших возможностям выживания и эволюции как сознательных существ.
Природа, по-видимому, поощряет взаимное сотрудничество и взаимную координацию целей. Быть необходимым для тех, с кем разделяешь среду обитания, — вот стратегия, которая обеспечивает успешное размножение и непрерывное выживание. Это стратегия, при котрой коммуникация и чувствительность к обработке сигналов имеет первостепенное значение. Все это — искусство языка.
Наша человеческая среда обусловлена смыслом. А смысл находится в коллективном разуме группы.
Функция мозга, нервной системы и органов чувств состоит в основном в том, чтобы устранять, а не производить.
Скука современности — это следствие нарушенной квазисимбиотической связи между нами и природой Геи.
Господство над другими в конечном счете включает в себя и господство сексуальное.
Идея каких-то нелегальных растений, растений вне закона, оскорбительна, да и, первую очередь, смешна.
Наша история — это история какой-то неопределенной, мучительной боли, связанной с утратой этого совершенного человеческого мира, затем нашего полного его забвения, отрицания и в конечном счете отрицания какой-то части нас самих. Это история отношения с растениями, напоминающих соглашения о симбиозе, которые были установлены и разорваны. Последствием утраты ощущения себя частью зеленого инструмента растительной природы является то отчуждение и отчаяние, которые окружают нас и грозят сделать наше будущее невыносимым.
Область общественной жизни, в которой подавление женщин и женского начала осуществляется наиболее наглядно и грубо, это эпизоды пьянства, или же пьянство как стиль жизни. Самые мрачные проявления террора и озабоченности, порожденные отзывом от материнской матрицы, традиционно исходили оттуда.
Ответом владык на потребность освобождения от сексуального напряжения с помощью алкоголя являются танцевальные залы, бордели и официально установленное развитие нового подкласса — так называемых ведших женщин. Проститутка — своего рода удобство для стиля владычества с его страхом перед женщиной и отвращением к ней; алкоголь и его общественные институты создают социальное пространство, в котором эта зачарованность и отвращение могут выражаться без всякой ответственности.
Как объяснить терпимость закона к алкоголю, самому разрушительному из опьяняющих средств, и просто бешеные усилия, направленные на запрещение почти всех прочих средств? Может быть, мы готовы отдавать ту страшную дань, какую требует алкоголь, потому что это позволяет нам сохранять репрессивный стиль владычества, оставляющий всем нам роль инфантильных и безответственных участников в этом мире, с его торговлей неудовлетворенными сексуальными фантазиями?
Из всех населяющих Землю широко распространенных растительных опьяняющих средств конопля уступает лишь грибам в поддержке социальных ценностей и сенсорных соотношений, которые олицетворяли первоначальные партнерские общества. Как же иначе объяснить безжалостное преследование потребление конопли перед лицом совершенно очевидного факта, что из всех когда-либо используемых опьяняющих веществ конопля относится к числу самых безопасных.
Конопля — проклятие для культуры владычества, поскольку у потребляющих она способствует снятию обусловленности принятыми ценностями. Благодаря психоделическому воздействию на области подсознания, конопля, как олицетворение стиля жизни, приводит своих почитателей в интуитивный контакт с образцами поведения, менее ориентированными на соперничество и конкуренцию. Именно из-за этого марихуана неприемлема в современной культуре офиса, тогда как напитки вроде кофе, способствующие повышению оценки «достоинств» индустриальной культуры приветствуются и поощряются.
Логика эволюции непреклонна, и в ситуациях недостатка пищи те животные, которые способны и готовы принять больше вариантов питания, успешнее эволюционируют по сравнению с теми, которые в состоянии включить в свою диету лишь ограниченное меню.
Как и со всякими стимуляторами, прием сахара сопровождается короткой эйфорией, за которой следует депрессия и чувство вины.
…
После алкоголя и табака сахар — самое вредное из потребляемых человеком веществ, вызывающих пристрастие
…
Сахар абсолютно не нужен для питания человека. Это всего лишь легкий стимулятор , ин ничего больше.
Всякое средство в процессе его внедрения в новую культурную среду, прославляется как «любовное», что заведомо бывает самым эффективным из всех рекламных трюков.
Как только обнаруживается какое-нибудь специфическое средство, оно частенько проходит процесс опробования — разведения, разбавления, — прежде чем достигнуть наиболее желательного для всех уровня действия.
Запрещение одного наркотика неизбежно ведет к переходу на другой.
Безумие и вообще большинство душевных заболеваний коренится в физических причинах.
Лик зла — это всегда лик тотальной потребности.
Гангстерская субкультура: проституция, ростовщичество и разный род рэкета.
(Телевидение) Ни одна эпидемия, никакое пристрастие к моде, никакая религиозная история никогда не распространялись быстрее и не создавали себе столько приверженцев за столь краткий период.
…
Суть телевидения — не видение, а сфабрикованный поток данных, которые можно так или иначе обрабатывать, чтобы защитить или навязать те или иные культурные ценности.
…
Контроль над содержанием, его униформизм и повторяемость неизбежно делают телевидение инструментом насилия, промывания мозгов и манипулирования личностью
Криминальный синдикализм — предварительное условие возникновения фашизма.
Стать тем, что мы думаем, чтоб наши мысли стали нашим телом, а тело — мыслями.
Язык и есть тот материал, из которого сделан субъективный мир.
Если не мы. То кто? Если не теперь. То когда?
