Два мужских божества: Любовь и Порядок;
Два женских: Красота и СвершениеДва мужских божества: Небо и Доброта;
Два женских божества: Терпеливость и НабожностьДва мужских божества: Прощение и Добродетель;
Два женских божества: Песни и ОгняДва мужских божества: Форма и Ясность;
Два женских божества: Суть и Сущность.
Так наяву, в жизни, мы меняемся раньше, чем заметим перемены, которые нас делают порой неузнаваемыми.
Везде существуют инакомыслящие.
Чтобы научиться плавать — надо плыть. И сколько бы мы ни прочитали самых лучших наставлений на тему, как плавать или как преуспеть в технике любви — нам плыть всякий раз приходится самим; только собственным пережитием способны мы удостовериться. Удостоверяясь — мы становимся иными. Прибор, который неразделен с явлением, — все время видоизменяется. В этом смысле говорят, по-видимому, что у всех своя судьбинская стезя, потому что только Сам человек способен по ней пройти, хоть и прочитает сотни наставлений, как жить. Жить нам приходится Самим, что в Бардо, что в Жизни нашей.
Вера в то, что жизнь не начинается рожденьем и не кончается смертью, в сущности, единственное, что придает человеческой жизни смысл, ибо, если мы начинаем жить с рождением и заканчиваем со смертью, то все дозволено, и нет никакого смысла у человеческого существования, нежели срывать цветы минутной злой радости быта, превращаясь по мере старения и бессилия в злобных, мстительных ипохондриков и безумцев.
Когда западный человек слышит слово «психологический», для него это всегда звучит, как «лишь психологический». Для него «психе» (душа) что-то досадно малое, нестоящее, личное, субъективное и еще много подобного в том же духе.
Если мы сумеем справиться с собой настолько что удержимся от нашей главной ошибки — всегда хотеть чего-нибудь СДЕЛАТЬ достающимся нам и приспособить это доставшееся к практическому употреблению, мы, по всей вероятности, сумеем извлечь для себя важный урок из этих наставлений. Во всяком случае, мы хотя бы оценим величие Бардо Тодол, которая удостаивает умершего крайней и высшей правды: что даже боги — это блеск и отражения нашей собственной души.
Вероятно, немногим из нас дано видение мира целиком, как чего-то «очевидного». Тут требуются воистину переворот с ног на голову всех устоявшихся истин и немалая жертва, прежде чем мы сможем увидеть «очевидность» мира, обусловленную самой сутью нашей души. Гораздо прямее и проще, драматичней, внушительней и поэтому убедительней считать, что все жизненные события случаются со мной, нежели увидеть, как я даю им возможность случиться. Воистину, животная природа человека заставляет его сопротивляться мысли, что это он — творец обстоятельств.
Никто из тех, кто тщится в самоосмыслении (индивидуации), не пощажен от опасностей этого прихода, потому что то, что боится, также принадлежит целостности Себя — до-человеческому или сверх-человеческому миру психических «доминант», от которых Эго первоначально освободило себя с огромным трудом, да и то лишь частично, ради более или менее иллюзорной свободы.
Находятся такие люди, всегда находятся, которые не могут не замечать, что мир и личный опыт по природе своей символичен и что в действительности мир отражает нечто, лежащее, спрятанное в субъекте самом, в его сверхсубъективной сущности.
Не существует ни физической, ни метафизической реальностей, но «просто» и лишь реальность психических фактов, информация психического опыта. И это именно то, что умерший должен распознать, если еще при жизни ему не стало ясно, что его собственное психическое Себя и Поставщик всех сведений — это одно и то же. Мир богов и духов воистину «не что иное, как» коллективное бессознательное внутри меня. Поворотим это предложение так, чтобы оно гласило: Коллективное Бессознательное — есть мир богов и духов вне меня.
Цвета четырех аспектов мудрости:
- Белый — световая тропа мудрости зерцала.
- Желтый — световая тропа мудрости всеприятия.
- Красный — световая тропа мудрости различения.
- Зеленый — световая тропа мудрости всесвершения.
