Культура- стр. 3

Место понимания себя заняло механическое стремление к благосостоянию. Все становится механичным, не живым. Деньгами управляют машины, людей перевозят машины, обучают людей тоже машины. Жизнь упрощается и вместе с тем упрощается само отношение к жизни. И человек сам стремится стать этой бездушной машиной. Это добровольное рабство — отказаться от трепета познавания чего-либо самостоятельно, принять статистику, цифры, масштабы, упорядочить свою жизнь в сухих формах. Вот он наш будущий способ общения. Мы предпочтем чувства знакам, форму — речью. Язык чернорабочего на стройке ничем не будет хуже языка государственного посла на важном заседании.

С некоторыми слоями людей я абсолютно не могу контактировать и находить общий язык.

Мы путаем понятие судьбы и времени. Судьба это прямая, дискретная величина, именно на ней строится наше видение мира. Судьба есть живое становление действующего. Время же мертво.

Мое обучение привило мне тягу описывать что-либо замыленным, сложным научным языком. В нас вкладывают множество слов, суть которых была выдумана, в первую очередь, для потехи создателя открытия. Читая работы прочих мыслителей, по-настоящему даешь диву их сложным, при этом столь невыразительным языком. Тут конечно проблема переводчиков, потому что такие книги я читаю на русском. Однако, возможность описывать всё что либо языком простым, поистине является высшей ступенью в обучении. Потому было бы неплохо, в определенный момент сделать научный язык именно для таких задач. Таким образом я склоняюсь к тому, что человечеству нужен еще один язык для этих целей. Декарт говорил о смысле